Сформулируйте прямой связный ответ на вопрос. Аргументируйте свои суждения, опираясь на анализ текста(-ов) произведения(-ий), не искажайте авторской позиции, не допускайте фактических и логических ошибок. Подберите для сопоставления два произведения разных авторов (в одном из примеров допустимо обращение к другому произведению того автора, которому принадлежит исходный текст); укажите названия произведений и фамилии авторов и сопоставьте произведения с предложенным текстом в заданном направлении анализа. В каких произведениях русской классики звучит тема государственной службы, военной или штатской, и в чём эти произведения можно сопоставить с Капитанской дочкой А.С. Пушкина? Прочитайте приведённый ниже фрагмент произведения и выполните задания. Я жил недорослем, гоняя голубей и играя в чехарду с дворовыми мальчишками. Между тем минуло мне шестнадцать лет. Тут судьба моя переменилась. Однажды осенью матушка варила в гостиной медовое варенье, а я, облизываясь, смотрел на кипучие пенки. Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он её без особенного участия, и чтение это производило в нём всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато, когда он случайно его находил, то, бывало, по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный календарь, изредка пожимая плечами и повторяя вполголоса: Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы... Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего доброго. Вдругон обратился к матушке: Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше? Да вот пошёлсемнадцатый годок,отвечала матушка.Петруша родился в тот самый год, как окривела тётушка Настасья Гарасимовна, и когда ещё... Добро,прервал батюшка,пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим далазить на голубятни. Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку, и слёзы потекли по её лицу. Напротив того, трудно описать моё восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого. Батюшка не любил ни переменять свои намерения, ни откладывать их исполнение. День отъезду моему был назначен. Накануне батюшка объявил, что намерен писать со мною к будущему моему начальнику, и потребовал пера и бумаги. Не забудь, Андрей Петрович,сказала матушка,поклониться и от меня князю Б.; я, дескать, надеюсь, что он не оставит Петрушу своими милостями. Что за вздор!отвечал батюшка нахмурясь.К какой стати стану я писать к князю Б.? Да ведь ты сказал, что изволишь писать к начальнику Петруши? Ну, а там что? Да ведь начальник Петрушинкнязь Б. Ведь Петруша записан в Семёновский полк. Записан! А мне какое дело, что он записан? Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон. Записан в гвардии! Где его пашпорт? подай его сюда. Матушка отыскала мой паспорт, хранившийся в её шкатулке вместе с сорочкою, в которой меня крестили, и вручила его батюшке дрожащею рукою. Батюшка прочёл его со вниманием, положил перед собою на стол и начал своё письмо. Любопытство меня мучило: куда ж отправляют меня, если уж не в Петербург? Я не сводил глаз с пера батюшкина, которое двигалось довольно медленно. Наконец он кончил, запечатал письмо в одном пакете с паспортом, снял очки и, подозвав меня, сказал: Вот тебе письмо к Андрею Карловичу Р., моему старинному товарищу и другу. Ты едешь в Оренбург служить под его начальством. Итак, все мои блестящие надежды рушились! Вместо весёлой петербургской жизни ожидала меня скука в стороне глухой и отдалённой. Служба, о которой за минуту думал я с таким восторгом, показалась мне тяжким несчастием. Но спорить было нечего. (А.С. Пушкин, Капитанская дочка)